— Спасибо за урок, учитель.

Ха. Хорошие манеры — прежде всего. Видимо, отец-наместник лучше прочих понимал, какое будущее может ожидать его дочь в этом жестоком мире, и убедился, чтобы её надлежащим образом вымуштровали.

Что до остальных… после моего «урока» все они, даже гордый и самодовольный Джиан, могли разве что стонать и плестись, потирая ушибы.

— Что ж, всем спасибо, все свободны, — я глядел, как они тянутся к воротам, как из товарищи, не попавшие под раздачу, глядят на них с испугом — день-другой, и им тоже придётся испытать это на себе, — Завтра жду всех в то же время, что и сегодня.

— Учитель!.. — с испугом простонал Хёнсо Мо. — Но сейчас же почти ночь…

— А кто будет перечить, начнёт вставать на полчаса раньше и подметать двор моего дома, — тепло отозвался я. — Это замечательно повышает концентрацию и точность.

Предпочитая не искушать судьбу лишний раз, детишки ускорились.

Что ж — у меня ещё оставалось время принять душ до того, как отправляться «на дело». К сожалению, только холодный — подогрева тут пока не придумали, для горячей ванны воду нагревали по-средневековому, на огне.

Что ж, мне было не привыкать к средневековому быту.

Хончи был небольшим городком, а потому ночью в нём было относительно тихо. Впрочем, средневековые города редко представляли из себя даже жалкое подобие современных мегаполисов: по ночам здесь могли бродить лишь стражники да пьяницы.

С другой стороны, даже стражникам да пьяницам нечего было видеть, как «почтеннейший мастер Мун из Школы Позвоночного Меча» выскользнул из дому, закутанный в глухой чёрный балахон, и тихо направился к храмовому комплексу. Даже стражник может заметить лишнее, и даже пьянице могут поверить.

Что ж; я крался быстро, но тихо, умело ныряя в тень, как только слышал какой-нибудь шорох, и замирая при приближении ночного караула.

Что я собирался сделать? Думаю, это и так уже было понятно. Испортить людям праздник, так сказать.

Перед выходом я пролистал одну из книг прелата Иана, пытаясь найти местные праздники и их даты; думал узнать, что именно тут собираются праздновать с таким кровавым размахом. Как же!.. Нет, праздники я нашёл, и вместе с датами, вот только сообразил, что мне ни о чём не говорят названия здешних месяцев!

Ладно, это и неважно. Судя по тому, что я вычитал, подобные «праздники» здесь случаются по два-три раза в год, и это в провинциях вроде Хончи — в крупных городах и того чаще. Ну, а школы боевых искусств, вроде той, от которой якобы приехал я, позволяли себе такое на регулярной основе.

Возможно, не они одни. Какие-нибудь аристократы, имеющие влияние и деньги, тоже могли опустошать рынки рабов и долговые ямы, стремясь к силе для себя и своих детей. Впрочем… думаю, эти люди, при всей циничности и ограниченности, были вовсе не тупы: некоторые отнюдь не спешили пополнить собой ряды демонической армии. Сила? Да, была бы кстати. Но не чрезмерно, чтобы Великие Мастера не заинтересовались.

Ральф стоял через дорогу от храмового комплекса; он находился чуть в тени, и всё-таки я увидел его сразу. Интересно, а он меня?

— Ну что ж, — заметил я, подходя ближе. — Готов к новым впечатлениям?

— Меньше слов, Готфрид, — проворчал он. — Что ты там хотел мне показать?

Я спокойно огляделся по сторонам. Стражи — равно как и пьяных — видно не было.

— Пошли, — махнул я рукой. — Тихо, незаметно. Будь готов в любой момент нырнуть в тень и затаиться.

Ральф лишь кивнул, и мы быстро зашагали к храмовому комплексу.

Почему я был уверен, что жертв держат где-нибудь при храме? Ну, это очевидно. Во-первых, они привезены сюда для церковного праздника. А во-вторых, карета, сопровождавшая их, была отлично видна мне через приоткрытые ворота.

Двор был погружён в темноту. Где-то чуть в стороне храпели лошади, перебирая копытами; я замер и прислушался.

Цель первая: тот рыцарь с копьём. Этот явно похож на охрану, а значит, может встать у меня на пути, и его нужно убрать прежде, чем двигаться дальше.

— Ральф, — уточнил я, — пистолет при тебе?

— Идиотский вопрос, — отозвался военный.

— Согласен. Хорошо, а он случайно не с глушитетем?

— А я похож на того, кто стреляет с глушителем?

Я пожал плечами.

— Может, и нет, вот только нам сейчас нужно будет убрать хорошо обученного, вооружённого человека в тяжёлой броне — и не наделать при этом шума.

— Понял, — чётко кивнул он, буквально на автомате приняв команду… и только после этого поглядел на меня с подозрением, — Погоди-погоди, Готфрид. Мы пришли кого-то убивать?

— В том числе, — уклончиво ответил я. — Хотелось показать тебе, кто на самом деле стоит за всей этой хренью с Туманом и путешествиям по мирам, и какими методами они действуют.

Ага, звук есть. Я уловил тихий шёпот, голоса — еле слышные. Детские. Их держат где-то тут, как я и думал. Мы прошли мимо мортуария (запах дохлятины заставил затаить дыхание) и, обойдя его сзади, вышли на широкий, низкий амбар с окнами, забранными решёткой.

Похоже н тюрьму, да и звук шёл оттуда.

— Загляни туда, защитник демократии, — чуть слышно хмыкнул я. — Видишь что-нибудь?

— Нет, — честно признался Ральф. — Но слышу. Там кто-то есть? Какие-то… дети?

— Эй, кто там?

Окрик застал нас врасплох; заболтались, называется!

— А вот и он, — выдохнул я, сжимая рукоять кинжала, взятого с собой. Если ситуация с мастером Муном и нападением на карету чему меня и научила, так это тому, что даже местные прокачанные суперсолдаты — смертны.

Рыцарь, закованный в доспехи, уже спешил к нам.

— Эй, свои! — я обернулся и радушно улыбнулся ему. — Я пришёл к прелату Иану, хотел…

Рыцарь выбросил руку вперёд, внутри моей груди как будто что-то взорвалось; захрипев, я пошатнулся, отступая на пару шагов.

Не купился.

Боль в груди разгоралась всё сильнее; казалось, тяжёлая рука в стальной перчатке сжимает моё сердце. Возможно, так оно и было? Кажется, ладонь рыцаря находилась именно в такой позе.

Впрочем, это не мешало мне двигаться. Стиснув зубы, я метнулся вперёд, но рыцарь легко ушёл от моего рывка.

— Свои, говоришь, — усмехнулся он.

Я ничего не ответил. Метнуть кинжал?.. Он, конечно, убьёт или хотя бы ранит мерзавца, вот только для этого нужно попасть в щель между доспехами. Промахнусь — лишусь своего оружия. Я попытался прицелиться, но давление усиливалось, в глазах темнело…

…отделившись от стены, массивная фигура Ральфа — и когда он успел там оказаться? — врезалась в рыцаря, сбивая его с ног. Звук, конечно, получился громкий — как консервная банка по мостовой — но сейчас это уже не волновало меня. Сердце отпустило, и я воспользовался этой передышкой, чтобы метнуться к врагу.

Ральф боролся с рыцарем голыми руками, как Самсон, раздирающий пасть льву.

— Шлем! — рявкнул я. — Сними с него шлем!

— Пошёл ты, Готфрид! — приветливо отозвался Ральф. — Я и так с трудом его держу…

— Забрало приподними! — я и сам уже полез делать это. — Мне нужно ударить его ножом!

Рыцарь боролся с нами двумя одновременно, и, как ни парадоксально, выигрывал. Видно, он был не последним мастером своей школы. Длинный топор отлетел куда-то подальше, но и чистой физической силы закованного в броню типа хватало, чтобы забороть нас двоих. Мысленно чертыхнувшись и вспомнив оставленного в другом мире Сената, я рванул вверх забрало воина и занёс кинжал.

— ТРЕВОГА! — заорал тот параходной сиреной, поняв, что победить будет не так просто, как он думал. — НАПАДЕНИЕ НА…

…кинжал вошёл ему прямо в открытый рот; немного наклонив его, я буквально чувствовал, как тот достигает мозга. Хрипя и булькая кровью, стражник выпучил глаза…

И те потеряли осмысленность.

— Мёртв, — констатировал я. — Мёртв, как…

Я не договорил. Чувство ликующей эйфории накрыло меня с головой. Никогда не принимал наркотики, но отчего-то наркотический кайф представлялся мне именно таким — будто эндорфины впрыснули прямо в мозг, литра два или три. Я всё могу! Я всесилен! Я божество! Я…