К этому моменту Сара успела подбежать к Тине и потормошить ту за плечи. Девушке явно было плохо. Справа от них раздались взволнованные голоса техников.

— Какого хера… трансляция отрубается. Снова неполадки.

— Я расскажу вам небольшую историю о клановских планах на столицу и каждого из вас, о произволе, который творят здесь УБИ напару с республиканскими лакеями, — Марк оглянулся на Юджина, — и о том, что я предлагаю с этим сделать. Но чтобы вы не думали, что я просто городской сумасшедший… думаю, будет не лишним показать своё лицо.

Марк на экране потянулся к маске.

— Что-то не так, — Тина подняла голову и посмотрела на подхватившую её под руку девушку. Сара нахмурилась и перевела взгляд на экран.

Еще секунда — и Марк бы снял маску.

Грохот. Голова парня в объективе камеры кровавым фонтаном разрывается, как арбуз. Его тело падает вниз, открывая вид на ошарашенного Макса. Спустя секунду за его спиной появляется самозванец, который должен был играть роль черепа.

Сара успела только вскрикнуть.

Из горла Макса дугой выстрелила красная струя крови. Короткое мгновение спустя схватившемуся за своё кресло от неожиданности Локку тоже прилетел удар ножом в грудь.

Сара не могла сдвинуться с места, глядя на то, как её брат пытается руками остановить вырывающийся из горла поток крови на экране. Телохранители Юджина рванули к убийце в тот же момент, однако, не успев добежать до него пары метров, попадали на колени и начали задыхаться без видимой на то причины.

Из противоположной части сцены вышли двое — массивный человек в черном и сереброволосая девушка. В руках мужчина держал серебристый револьвер внушительного размера.

Дрожащая в ужасе сестра Макса осознала, что уже видела её. Вчера. Она была с Рэмом.

Крупный незнакомец медленно направлялся к столу, где сидели полуживые Юджин с Максом. Сопровождающая его девушка же просто стояла и пристально смотрела вниз, на труп Марка. Без жалости, но и без злорадства, а как-то… странно.

— Нет, Юджин, мы не идиоты. Как и ты, полагаю, — произнес мужчина с револьвером, подойдя ближе к столу. Он кивнул стоящему за спинами мужчин убийце с окровавленным ножом в руке, и тот скрылся с площадки так же внезапно, как и появился.

Локк был не в состоянии ответить. Как и Макс, он лишь болезненно бегал взглядом по сторонам и издавал жуткие хрипы.

Раздались два выстрела.

В голове Сары что-то щелкнуло, и она наконец оторвала взгляд от мониторов. Повсюду творился хаос. Охрану планомерно вырезали непонятно откуда взявшиеся люди в одинаковых черных костюмах. Двое техников, что всё это время стояли справа от Сары, резко рванули к дальнему выходу из помещения, но стоило им выбежать за перегородку, как они тут же упали замертво с пулями в головах.

Помещение заполонили звуки криков и выстрелов. Казалось, нападающие поставили своей задачей вырезать здесь вообще всех до одного.

Сара осознала, что рыдает, только когда слезы начали мешать ей рассмотреть картинку перед собой. Она громко задышала, девушку бросило в жар, и, как в тумане, она еще пуще разрыдалась, снова случайно взглянув на экран. Макс сидел на кресле в покрасневшей от крови рубашке, посреди его лба виднелось жуткого вида пулевое отверстие.

Девушка истошно завопила. Все звуки исчезли — на их смену пришел нескончаемый гул. Ей овладело непреодолимое желание подбежать к брату и помочь. Она не понимала, что сделать в этой ситуации, но почему-то была уверена, что это не конец. Что Макс еще может выкарабкаться.

Увы, она была не права.

Эпилог

Я открыл глаза в пустом поезде. Мы мчались так быстро, что страшно было даже смотреть в окно. Казалось, вихрь темноты поглотит меня, стоит кинуть даже один короткий взгляд. Но не смотря на страх, я все же нашел в себе силы сделать это.

И не увидел ничего.

Чувство сожаления скрутило меня едким ядом. Возможно, сумей я разглядеть там хоть что-то, вовремя спохватиться, и тогда я бы уже не был простым пассажиром, а… кем? Сложно сказать. Но знаю наверняка: пока я не вижу пейзаж за окном ясно и отчетливо — все продолжится так, как есть сейчас.

Возможно, это непосильная задача для одного. Мне не справиться. Возможно, будь еще кто-то, и тьмой разобраться было бы… проще? Нет. Вряд ли проще. Просто путь сквозь неё стал бы не таким удручающим. Возможно, даже увлекательным.

В какой-то момент меня достиг едкий запах дешевых сигарет. Перед глазами проскользил клубок дыма. Нехотя, я отвел глаза от черного окна.

Передо мной сидел Макс. Я удивленно посмотрел на него, не совсем понимая что он здесь забыл.

Он смотрел в окно, как и я ранне. Вот только в отличии от меня в его глазах читались легкая тоска и смирение. Но затем, как искра света — его губы растянулись в улыбке. Словно тот разглядел в темноте что-то достаточно забавное.

Макс сделал затяжку и, наконец, неспешно перевел взгляд на меня. На губах была все та же ухмылка, но в глазах висела печаль. Словно он сочувствовал мне.

Я знал, что стоит ему докурить сигарету и он уйдет.

Наверное, отсюда и сочувствие. Я-то останусь.

Хотелось спросить, что такого смешного он увидел там, за окном.

Но почему-то я никак не могу сформулировать вопрос. Казалось, ответ лежал на поверхности, он был настолько простым и понятным любому живому, но оттого и сложным. Действительно, смешно.

Невольно, я сам расплылся в ухмылке.

Увидев, что я улыбаюсь, тоска в глазах Макса немного рассеялась.

Он протянул мне пачку сигарет.

Огня не было — казалось бы, даже с такой простой задачей я не мог сейчас справиться. Макс передал мне свою, наполовину выкуренную сигарету. Я подкурил от неё.

Мы молча пыхтели, каждый думал о своем. Слова были лишними.

От одного только его присутствия, без слов, уже становилось легче находиться здесь.

Мысль о том, что ноша непосильная для одного кажется такой пустяковой, если ее тащить вдвоем, дарила надежду.

Я смотрел как его сигарета тлеет с каждой затяжкой и боязно прикидывал насколько её еще может хватить. Увы, за этими мыслями, я даже не заметил, как сигарета Макса в один миг догорела до бычка. А я так и не успел ничего сказать.

— Бывай, — он встал, в последний раз посмотрел на меня и вышел на станции.

Я же остался один, с недокуренной сигаретой и глупой ухмылкой на лице, не до конца понимая, что именно сейчас потерял.

Шли минуты. Потухла сигарета, от которой остался лишь бычок. Улыбка медленно сползала с моих губ, пока и вовсе не исчезла.

Вместе с Максом ушло все то, что могло вызвать её повторно. Я снова остался один в этом проклятом поезде.

Мы мчались так быстро, что страшно было даже смотреть в окно. Казалось, вихрь темноты поглотит меня, стоит кинуть даже один короткий взгляд. Но, несмотря на страх, я все же нашел в себе силы сделать это.

Белецкий первым ступил за порог башни Локков, следом — старик.

За ними — его дочь и непримечательный парень в маске. Белецкий фыркнул, когда тот не пойми зачем нацепил её обратно. Тот всегда был странным… но отменно выполнял свою работу и был убедительно замотивирован хранить верность, а прочее Белецкого не волновало.

Какое-то время Вульфрик продолжал хранить молчание, что-то обдумывая, а затем обернулся на Родиона.

— Ты это специально? — вопрос звучал так, будто они вели беседу уже десять минут.

Старик приподнял бровь.

— Ты о чем?

— О том, что ты превратил голову нашего масочника в кровавый фонтан точно в самый драматический момент, — голос Белецкого звучал раздраженно. — Я собирался узнать, кто скрывается под ней.

— Я собирался проделать ему лишь маленькую дырочку меж глаз, — Родион виновато почесал затылок, — Но забыл, что в магазине экспансивные патроны. Старость. Память подводит.

Старость? Белецкий фыркнул. Нет, он мог ожидать от старика чего угодно, но только не подобной халатности по отношению к оружию. От кого-кого, но точно не от Родиона.