А это значит, что я смогу нести любую более-менее убедительную чушь, и мои слова примут за чистую монету. А если устроить им красивое шоу, то и подавно.

— Кстати, — вспомнил я, пока мы спускались по деревянным ступенькам вниз. — Вы не видели моей монтировки? Кажется, я выронил её где-то на месте схватки.

Что бы там ни было, а терять ценный артефакт на ровном месте я не собирался.

— Монтировки? — На Канг обернулся на меня и растерянно похлопал глазами.

А, ну да.

— Металлическая палка со слегка изогнутыми концами, — пояснил я. — Оружие.

— Разве ваше оружие — не позвоночный меч? — удивился мэр.

— Меч при мне, — я шевельнул клинком-позвоночником. — А вот монтировку я потерял и желаю найти вновь.

На Канг поразмыслил пару секунд и кивнул.

— Возможно, она найдётся среди останков бандитов и их оружия? Трупы лежат здесь, в мортуарии, и, кажется, оружие временно сложили туда же.

Я пожал плечами.

— Стоит зайти и проверить.

…спустившись вниз, мы оказались в храмовом комплексе. И центральную часть комплекса занимал, разумеется, храм.

Возможно, стоило бы назвать его капищем, или ещё как-то. Чёрный камень, из которого он был выстроен, производил какое-то гнетущее впечатление, а готические своды, уродливые морды и прочие детали только его усиливали. Несмотря на определённое сходство со средневековыми храмами моего мира, было сразу видно: здесь не могут молиться никому хорошему и светлому.

Здание, из которого мы вышли, было простым, деревянным, без каких-либо украшений, и опоясывало комплекс квадратом. Оно одновременно выполняло роль жилого помещения для служителей культа, маленькой крепостной стены и всякого рода подсобных помещений.

Ну, и мортуарий, к которому мы и направились. Он примыкал к чёрному храму, однако имел отдельный вход, а также чертовски большие окна без стёкол, что превращало его в готический вариант летней веранды.

И стоило нам приблизиться к нему шагов на десять, как стало совершенно очевидно, зачем это сделано.

Запах.

Трупы, лежащие на больших каменных столах-ложах, были ещё свежими, но вот смерть, которой они умерли… Я вспомнил, как они корчились, гния заживо и истекая чёрно-кровавыми слезами.

Но дело было даже не в них. По всей видимости, помещение использовалась для многих целей — и как морг, и как анатомический театр, и, возможно, как алтарь для ритуальных жертвоприношений… Трупами тут пропахло буквально всё, и этот запах настолько въелся в стены мортуария, что никакие открытые окна не могли от него спасти.

Не то, чтобы это было мне в новинку. Всё-таки я прожил двадцать лет в замке Виссариона, а тот был знатным некромантом. Но всё-таки когда тебе в лицо буквально пышет тухлятиной и гнилой селезёнкой, довольно сложно это самое лицо сохранить.

Кажется, мэр тоже не был частым гостем в мортуарии; остановившись у входа, он встал в пол-оборота, делая вид, что разглядывает что-то вдали, и приглашающе махнул мне рукой:

— Ну что же, мастер Мун, если ваш жезл и был подобран, то находиться он может только здесь.

— Хорошо, — кивнул я и, сделав глубокий вдох, шагнул вперёд.

Тела «светлых»-повстанцев лежали в ряд, почерневшие и холодные. Мельком пробежавшись взглядом по гримасам боли на лицах, я испытал что-то… вроде удовлетворения от хорошо сделанной работы.

Вероятней всего, в будущем я и правда разыщу этих ребят и попытаюсь завербовать в союзники. Но и сожаления от смерти этих я не испытывал. На меня напали — я ответил, и сделал это хорошо.

Слуги Муна и сам он лежали чуть поодаль; совсем в стороне, на столике чуть повыше — видимо, «почётном» — возлежало почти нетронутое тело Темнейшего, на котором застыла паника и боль. Я подошёл к нему ближе и вгляделся; единственной заметной травмой была большая гематома на лбу. Возможно, внутренние ранения?..

— Смерть прелата Хо — большая трагедия для всех нас, — раздалось позади меня, и к телу подошёл паренёк лет тридцати в таком же чёрном балахоне. В руках он держал что-то вроде садовых ножниц, только поменьше, покрытых совершенно очевидного характера бурыми пятнами.

— Согласен, — кивнул я ему.

— Даже не верится, что теперь его нет, — в голосе послушника, или кто это был, слышалась искренняя печаль. — Всегда такой собранный, такой мудрый, готовый дать совет… Это ведь именно он инициировал меня в Тёмные.

— А теперь лежит безмолвным телом? — завершил я его мысль.

— Да, — вздохнул послушник. — Лучшие уходят от нас быстрее, чем хотелось бы. Надеюсь, Великие Мастера примут его душу в своих чертогах.

Второй вздох — и он пощёлкал ножницами.

— Ну, а тело ещё послужит нам, живым.

Слегка приподняв бровь, я наблюдал за тем, как послушник ловко вспарывает мертвецу впалое брюхо и принимается копаться во внутренностях с серьёзным и сосредоточенным видом.

Как говорится, приятного аппетита.

Развернувшись, я пошёл обратно. Хм… интересно, а в какой момент они заинтересуются, кому принадлежит тело без головы? Мун всё ещё был одет в подобающий знатному мастеру наряд, моя же одежда… Ладно, пока они не задают вопросы — и хорошо. А когда начнут задавать (обязательно начнут, рано или поздно), тогда я что-нибудь придумаю.

Внимательно обойдя все каменные столы, я оглядел каждого из мертвецов, кого мельком, а кого подробнее. То ли у местных не дошли руки, то ли они не особо заботились о безопасности, но мертвецы были при оружии, никто и не подумал сложить улики где-то отдельно. Рядом с главным повстанцем, прислонённая к «постаменту», лежала его бум-палка. Я приподнял её и подкинул в руке. Лёгкая, удобная… правда, магии в ней я не чувствовал совершенно.

На Канг обернулся на меня, заметив движение.

— Нашли? — обрадованно спросил он. — Это она?

— Нет, — покачал я головой. — Это то, чем дрался их главный. Опасная штука, которая в не тех руках может принести много бед. Вы… уверены, что её стоит вот так оставлять тут, без присмотра?

— Да бросьте, — махнул рукой мэр. — Посторонние здесь не ходят, да и вообще — она работает только в руках этого Светлого сброда.

Да?.. Я удивлённо взглянул на оружие. Очевидно, что силы свои Светлые черпают не от демонов, но — от кого же тогда?

Впрочем, этот вопрос меня мало волновал, как и местные порядки. Куда больше меня печалило то, что монтировка бесследно исчезло.

— Увы, её здесь нет, — сообщил я мэру. — Вы уверены, что она могла быть только здесь? Например, она не могла попасть к обломкам кареты?

— Обломки всё ещё на том месте, — сообщил мне На Канг. — Мы… не успели вывезти их. Возможно, и ваше оружие затерялось где-то в траве или в тех обломках?..

А вот это вполне реально.

Кстати, мысль об обломках и взрыве кареты потянула за собой другую. Моя нога — она ведь была сломана? Или вывихнута, по меньшей мере. Сейчас же я чувствовал себя отлично, и ни она, ни слабость после использования тёмной магии совершенно не беспокоили меня.

— Кто занимался мной, пока я был без сознания? — уточнил я. — Мной и моими ранами.

Чувствую, без магии тут не обошлось — иным путём сломанные конечности не заживают за одну ночь.

— О, — На Канг довольно улыбнулся. — За это вам тоже нужно благодарить Юнджи Арин. Ваши раны исцелял её телохранитель.

Занятно. Если телохранитель владеет такими способностями… это что-то новенькое. Впрочем, разберусь потом.

На следующие несколько часов я окончательно выпал из размышлений о местном мироустройстве, о демонах, о возвращении домой. Меня с головой захватил быт — обычный быт человека, прибывшего куда-то издалека и налегке, да ещё и попавшего по пути в переделку.

Расположить меня решили в двухэтажном особняке, стоящем в самом центре города. Судя по всему, мастер Мун собирался в Хончи надолго, раз ему выделили отдельный дом. Тот был роскошен, по местным меркам… но совершенно не обустроен. Несколько центральных комнат, конечно, были убраны в моему (точнее, к его) приезду, а в остальных всё было покрыто толстым слоем пыли.