Рубан кивнул.

— И ты думаешь, это хороший план? — заметил я.

— Нет, — отозвался Рубан. — Но он неплохой. Он быстрый — а у нас нет времени. Он не самый сложный. И…

Он покачал головой.

— Ничего лучше у нас всё равно нет.

Город был уже вблизи; Сара даже могла различить патрули, лениво обходящие разрушенные здания.

— Вон в той стороне, — указал старик, совершенно не запыхавшийся, — стоят республиканцы.

Лев Дюбуа презрительно поднял бровь.

— Почему они ещё не убрались отсюда?

— О, они бы хотели, — пожал плечами старик. — Но ты думаешь, это так просто? Прийти в чужую страну, объявить войну, а потерпев поражение — вернуться домой и сделать вид, что ничего не было? Это долгий процесс. Они боятся двинуться с места, опасаясь, что это примут за новую атаку, и тогда им достанется ещё сильнее.

Он улыбнулся собственным мыслям.

— Вот на этом мы и сыграем.

Лев и Сара слушали Родиона внимательно; он хлопнул в ладоши.

— Повторяем план, быстро и чётко. Каждый должен помнить свою роль назубок и не лезть в задачу другого. Сара?

— Подобраться поближе к лагерю республиканцев, — отрезала девушка, — устроить диверсию — на свой вкус, но яркую, чтобы привлечь внимание местных войск. Желательно успеть до приезда Люция, чтобы того с ними не было.

Родион кивнул.

— Лев?

— Застать врасплох свою бабушку, — нехотя отозвался тот, — и любыми средствами отвлекать её до тех пор, пока план не будет приведён в исполнение и она уже не сможет ничему помешать. Но… я же уже говорил, что она пыталась убить меня, когда мы виделись в последний раз?

— Раза три за время пути, — недовольно отозвался Родион. — Я знаю старуху. Знал… много лет назад, и как бы они ни изменилась, вы оба Дюбуа, и она не убьёт тебя сходу. А ещё — ты не настолько слаб, чтобы тебя можно было взять голыми руками.

Лев кивнул.

— Ты — тот, кто может отвлечь её крепко и надолго в ситуации, где другого она быстро прирежет и даже не посмотрит. Я не планировал этого изначально, но глупо было бы не использовать это. Итак, вы делаете всё это, не лезете в чужие задачи, а я… в это время сыграю главную роль.

— Родион, — не выдержала Сара. — Ты правда думаешь, что это хороший план?

— Это лучшее, что у нас есть, — пожал плечами старик. — Стараниями Марка Ротта и его друзей. Нужно импровизировать, и импровизировать быстро. Шансы есть. Но желательно провернуть всё до тех пор, пока этот мальчишка опять не возник на горизонте и не испортил что-нибудь.

Дверца машины хлопнула. Император вышел наружу первым, не дожидаясь никого — ни слуг, ни её. Впрочем, Марианна отлично знала, что за ней всё равно следят — если это делает не сам Люций, то Мадлен, его верная собака, которая готова была служить своему возлюбленному с отчаянной слепотой.

Ну и ладно. Если Родион сделает то, что обещал… ей хватит пары секунд, чтобы схватить Императорскую Печать и сорвать её с шеи Люция. Как только печать коснётся её руки — это уже половина победы, а как только она повесит её себе на шею…

И пусть только Родион не думает, что она её снимет.

— Ваше Величество, — один из встречающих офицеров тут же подскочил к нему, отдавая честь, — разрешите доложить обстановку!..

— Давай, — кивнул Люций. — Кратко.

…дождаться Родиона. Человека, о котором она не знает ничего, которого видела два раза в жизни — один раз когда он напал на правителя страны, прикинувшись приговорённым к казни террористом, другой — когда он тайно проник в её покои. Человека, который… убил отца.

Итак, дождаться его. Поверить его словам. Поверить, когда он победит или хотя бы вырубит Люция. Сорвать печать и затем верить, что это что-то решит. Что он не убьёт её тут же, что не…

Идиотский план. Худший из тех, что она когда-либо слышала. Пожалуй, если бы даже она придумывала его, накурившись травки со своими друзьями, и то он вышел бы адекватней.

Вот только другого у неё не было.

Машина притормозила на окраине города; Рубан полностью заглушил мотор и лишь затем обернулся к нам.

Мы стояли, укрытые от всего мира какими-то полуразрушенными гаражами, и всё же — по мнению агента — стоило бы подстраховаться. Что ж, скорее всего, он был абсолютно прав.

— Здесь расходимся, — кивнул он. — Чёрт, у меня плохие предчувствия…

Тина пожала плечами, выпуская дым из ноздрей. Она курила не переставая, но сигаретный дым при этом легко развеивался, не выдавая нашего местоположения.

— У всех нас, Рубан. У всех.

— Возможно, мы сдохнем, — кивнул Рубан. — Возможно, я даже не успею похвастаться перед тобой прогулкой по дну моря на ворованном фургончике с мороженным, Шраут.

— В котором сидел заложник?

— В котором сидел заложник, — Рубан чуть хмыкнул. — Но мы повторили все роли. Мы знаем, что делать, так что… по местам и за дело. Родион тоже не станет ждать, пока мы что-нибудь выкинем — он вмешается.

Я вылез из машины. У каждого была своя миссия. Разделяться, когда кругом враги — тупая идея, и я чувствовал себя героем идиотского ужастика. Но… нас было слишком мало, а неопределённостей — слишком много.

Впрочем, лично моя миссия даже на фоне остальных выглядела полным самоубийством, без намёка на логику, разум и шанс, что это прокатит.

Это бы и не прокатило. Миссия и была бы самоубийством — во всех возможных вариантах…

Кроме того единственного, где самоубийца — бессмертен.

— Шраут, — Рубан обернулся на Тину, — ты готова?

Тина пожала плечами.

— Знаешь, мне очень не хочется переться туда, где полно Пробуждённых… Нет, не так — где абсолютно все — пробуждённые. Но это всё-таки лучше, чем торчать возле Марка и делать вид, что я вот-вот не ослепну.

— Элиза? — Рубан посмотрел на девушку. — Уверена, что справишься? В крайнем случае, можем поменяться: ты будешь стрелять, а я…

— Я уже давно в этом дерьме, — кивнула девушка. — Я была с Марком там, в мёртвом городе. Это… не должно быть сложнее.

— Ладно, — вздохнул Рубан. — Тогда вперёд, и да поможет нам… да хоть кто-нибудь.

Дверцы машины тихо хлопнули. Тина направилась вправо, мы с Элизой — влево, а сам внедорожник с базукой на крыше — слишком заметный для подобных стелс-операций — начал медленно выезжать из сгоревшего гаражного кооператива.

Сара шагала по бездорожью, приглядываясь к почерневшим от гари строениям вокруг себя. Они были относительно целыми, но в то же время определённо неприспособенными для проживания или использования в своих изначальных целях.

Наверное, и её клуб сейчас выглядит так же. Или от него что-то осталось?.. Они с Элизой уходили так быстро, что даже не оглядывались и не рассматривали ничего. А потом у неё не было даже времени вернуться.

Правильно ли она сделала, что ввязалась во всё это?.. Сможет ли она одна что-то изменить, если даже в родной стране в итоге ничего не улучшила, хотя и пыталась?

…сможет. Она сможет, и плевать на всех. На Родиона, который темнит и играет в свои игры. На Марка, который, может, и неплохой парень, но поручать ему важные вещи нельзя — слишком безответственен и не думает о других. Поставь перед ним миссию, и он выполнит её… А попутно погибнет куча народу.

Как та сотня ребят.

Как Макс.

Сара зашагала быстрее, поджав губы. Устроить диверсию?.. Вот поручи подобное Ротту. Подожжёт здание и не поглядит, что внутри сидят люди.

Сара щёлкнула пальцами, и над её рукой загорелся маленький огонёк. Крохотная частица всепожирающей стихии, подчинённая её воле.

Наверное, будь она аристократкой — встала бы в позу и сказала бы пафосные слова о великой силе и великой ответственности. Но она простая девчонка из трущоб, и она будет просто делать то, что должна — и…

Очередной сгоревший забор закончился, Сара завернула за угол — и застыла. Что это было? Какой-то звук?

Она медленно огляделась по сторонам. Она же только что слышала… может, это солдаты патрулируют город? Или кто-нибудь из выживших жителей — остался же здесь хоть кто-то, или все давно покинули это место?..