Хорошо, хотя бы встречи с Гербертом не придется добиваться с боем. Но и сидеть на месте неделю я тоже не могу. Как бы там ни было, чтобы понимать, какую лапшу он хочет мне повесить на уши, нужно хотя бы немного разведать обстановку, а потому мой план связаться с Тиной остаётся в силе.
Увидев, что меня удовлетворило такое объяснение, Рубан начал подниматься с места.
— Надеюсь, мы друг друга поняли, — он посмотрел на меня сверху вниз. — Не выкидывай фокусов, Марк.
Я кивнул.
— А, — он щелкнул себя по лбу, — чуть не забыл. Для того, чтобы ты начал считаться полноправным студентом Академии, нужно сходить хотя бы на одно занятие. Это не займёт много времени.
— Ты издеваешься? Думаешь, мне правда есть какое-то дело до местных обычаев?
Рубан зевнул.
— Да при чём здесь обычаи. У них тут какая-то навороченная электронная система учета студентов. Нужно, чтобы тебя в неё занесли, — он быстро поморгал помокревшими от недосыпа глазами и указал на стол, где лежал небольшой планшет, — И делов-то.
— Что за цирк…
Рубан пожал плечами и зачарованно уставился на пустую кровать, где сидел минутой ранее, словно раздумывая над тем, не может ли он заночевать здесь. Однако затем резко потряс головой и, попрощавшись со мной, вышел из комнаты.
Я откинулся на кровать.
В последнее время вся моя жизнь была похожа на какой-то абсурдный и жестокий водоворот, в котором я отчаянно барахтался, стараясь выбраться на берег. И когда у меня наконец-то это получилось… всё, что я сделал — это отдышался и нашел себе водоворот побольше.
Но почему? Может, я и вовсе не могу себя чувствовать живым, если мне не приходится бороться за жизнь? Может, дело в том, что больше я ничего, по сути, и не умею? И вместо того, чтобы решать эту новую проблему, я возвращаюсь к старым, где всё просто и понятно? Но… какой бы я ответ себе не дал, он все равно не будет до конца искренним. Так уж устроены люди.
Как бы там ни было, пока понятно только одно: возможно, пока я этого не чувствую, однако так не может продолжаться бесконечно. В какой-то момент мне нужно будет остаться на берегу.
Когда-нибудь.
Но, увы, не сейчас.
Сон одолел меня поразительно быстро.
Я удивленно посмотрел на лучи осеннего солнца, пробивающиеся в комнату через окно. Даже по ним можно было понять, что на улице начинает холодать.
Честно говоря, до меня не сразу дошло, где я нахожусь. Приподнявшись на кровати, я принялся протирать глаза и попытался освежить в памяти события предыдущего дня. Когда разбросанные по сонному разуму события выстроились в логическую цепочку, я глянул на небольшие настольные часы с цифровым дисплеем.
Восемь часов утра.
Не могу сказать, что я был сонливым человеком, однако поспать мне в последнее время удавалось нечасто, а в тишине и на нормальной кровати — уж тем более. Поэтому я не стал бороться с желанием завалиться обратно на подушку и ещё немного подремать. Меня укутало теплом, и я приготовился снова отключиться на пару часов, когда голову просверлил противный, звенящий звук.
Я резко подскочил и оглянулся по сторонам. Будильник звонил из планшета, что лежал на столе.
Это ещё что за?
Быстро схватив тонкое устройство, я разблокировал его экран и пробежался глазами по тексту, что высветился передо мной, после чего раздраженно бросил планшет на соседнюю кровать.
«Напоминание: занятие по теории Силы начнется через тридцать минут»
Точно. То, о чём говорил Рубан перед уходом. Мне нужно сходить хотя бы на одну пару.
Осознав, что больше мне заснуть не удастся, я достал свой телефон и попытался связаться с Тиной, однако девушка решительно не брала трубку и не отвечала на сообщения в мессенджерах. Похоже, придется придумать что-нибудь ещё.
Больше делать мне здесь было нечего. А потому я встал с кровати, немного поправил на себе помятую одежду и схватил планшет, который уже вовсю прорисовывал мне карту к аудитории.
Дверь в коридор заскрипела, и я оставил комнату позади.
В общежитии было шумно. По коридору туда-сюда шныряли группы студентов, бегущих по своим делам, постоянно гремели открывающиеся и закрывающиеся двери, да и в целом создавалось стойкое впечатление, что здание просыпается ото сна. Я начал спускаться по лестнице и ощутил странное чувство причастия к происходящему здесь — пускай моё обучение и было фиктивным, формально сейчас я был таким же учащимся, который идет на пару, как и все остальные.
Это было для меня в новинку.
Я резво перебирал ногами, думая о том, что у меня даже есть время на то, чтобы перекусить, когда внезапно остановился. Где-то между первым и вторым этажом в глазах внезапно почернело, а голова начала страшно звенеть. Если бы я вовремя не опёрся об рукой стену, то, вполне вероятно, рухнул бы прямо на ступеньки, что ничем хорошим бы не кончилось.
Какого черта?
Я простоял так около минуты, изредка замечая на себе странные взгляды проходящих мимо людей. Боль отступила так же резко, как и появилась. Убедившись, что держусь на ногах, я вышел из общежития, совершенно забыв о еде.
Лучшего предположения, чем то, что на организме начал сказываться стресс, у меня не было. Впрочем, боль прошла слишком быстро, чтобы я концентрировал на этом своё внимание.
Быстро преодолев территорию кампуса, который при дневном свете выглядел даже немного симпатичнее, чем ночью, я вошел в главное здание Академии и начал сверяться с планшетом.
«Как удобно», подумал я в начале.
«Какой мудак строил этот проклятый лабиринт», подумал я после пятнадцати минут блужданий по коридорам.
Дело в том, что хоть планшет и прокладывал маршрут сквозь Академию, некоторые проходы, через которые я, казалось бы, должен был пройти без всяких проблем, на поверку оказывались закрыты или вовсе заложены. Поэтому мне приходилось самому блуждать по этажам в поисках нужного обхода, что далеко не всегда заканчивалось успешно.
В любом случае, когда я вышел к нужной аудитории, занятие шло уже около пяти минут. Благо, особых мук совести я по этому поводу не испытывал, а потому просто толкнул дверь и завалился внутрь комнаты.
— Извините за опоздание, я здесь новенький, — произнес я, даже не успев толком окинуть взглядом присутствующих.
Ответом мне послужила тишина.
Я поднял голову и увидел десяток ошарашенных студентов, которые смотрели на меня как на привидение. Напротив них сидел молодой профессор лет на десять старше меня. Его тоже шокировало моё появление.
Ну, понятно. Раз уж даже ректор знает по те мемы со мной, которые разошлись пару недель назад, то эти остолопы и подавно в курсе.
— Извините? — я нахмурился и окинул аудиторию возмущенным взглядом.
Я всё понимаю, но даже несмотря на мою известность, такое поведение казалось мне не совсем корректным.
К моему удивлению, первым заговорил не преподаватель, а рыжая девушка, что сидела на ближайшей ко мне парте.
— Твои глаза, — она ткнула в сторону моей головы указательным пальцем, — Из них кровь течет.
Сначала мне показалось, что я её неправильно расслышал. Однако затем быстро поднес планшет к лицу.
Она не врала. Мои глаза были полностью красными, словно на них порвались все капилляры разом, а из их уголков медленно стекали два тонких красных ручейка. Звенящая головная боль, которую я испытывал немногим ранее, тут же вернулась с удвоенной силой. Я схватился за голову и понял, что мне сильно хочется кашлять. Как никогда в жизни.
Последнее, что я запомнил — это взволнованный женский крик о том, что нужно позвать врача, и сгустки крови, вылетающие из моего рта прямо на паркетный пол аудитории.
— Честно скажу, что раньше я такого не видел. — гладко выбритый врач лет сорока сидел напротив меня с абсолютно идиотской улыбкой, что, по задумке, должна была бы меня обнадежить. — Но, судя по всему, вы каким-то образом настолько перенапрягли свои энергетические каналы, что без сторонней помощи они не справляются с регенерацией.