Сорвав с себя ошметки и вытерев ими как мог кровь на теле, я, скривившись, наклонился к телу парня и принялся раздевать его. Читал где-то, что переодевать мертвецов — сложно. Но даже понятия не имел, что настолько.
На весь процесс ушло минут десять, и по итогу я оделся в белый балахон с капюшоном, черные зауженные штаны и слегка мелковатые, как для моей ноги, кроссовки. Неприятно носить одежду мертвеца, но ничего другого не оставалось.
Когда я закончил возиться с обувью и встал, Родион бросил мне что-то в руки.
— Пригодится, потом поправим фото.
Я осмотрел пластиковую карточку. Это были документы на имя Рэджинальда Гримма, имперский заграничный паспорт. 19 лет. Его первый выезд за территорию империи. И последний.
Пока я разглядывал документы, старик подхватил мертвеца под руки и потащил тело в сторону гроба. Остывшие ноги скребли по холодному полу, создавая противный звук, впрочем продлилось это недолго. Подняв тело, Родион небрежно бросил его внутрь цинковой коробки, вернул крышку в исходное положение и защелкнул на уцелевшие после грубого открытия пазы.
Он хочет выдать рыжего парня с протезом за меня?
— Если что, мы совсем не братья-близнецы…
Старик посмотрел на меня, как на дурака.
— А ты думаешь, кому-то из местных придет настолько тупая мысль, как открыть гроб? Не пройдет и тридцати минут, как он превратится в то же, что и в соседней коробке. — Родион поморщился, глядя на гроб, из которого до сих пор доносились крики.
Я же сглотнул. Все мое внимание поглотил вой. В нем было нечто знакомое… я, наконец-то понял, кто это.
Никогда прежде я не слышал, как кричит мой отец. Даже в смутных воспоминаниях пыток, он не издал и звука. Терпел, сжав зубы. Но что бы с ним не происходило сейчас — это что-то было хуже любых пыток. Крики были громкими до хрипоты, так воют раненые животные перед смертью, вкладывая в визги последние остатки своих сил.
Я с мольбой посмотрел на Родиона. Тот сурово покачал головой.
— Там… — слова застряли в горле.
— Это не твой отец.
— Но это его голос, — он заперт, точно так же, как и я сам какие-то двадцать минут назад, — и он страдает! — я почти что орал на старика.
Родион вздохнул.
— Это БОЛЬШЕ не твой отец, Марк. Он уже даже не человек!
Меня охватила злость, я сжал кулаки и переводил взгляд с Родиона на гроб, и обратно.
— Если в этой коробке осталась хотя бы небольшая частичка моего отца, у меня нет никакого права просто бросить его! — я смотрел Родиону прямо в глаза, указывая пальцем на гроб, — я не смог помочь, когда его убивали, так дай мне хотя бы похоронить его нормально! Он мучается! Ты слышишь это! — глаза намокли, то ли от гнева, то ли от печали. — Прошу. — уже тише добавил я.
Старик хладнокровно покачал головой.
— Это твоё окончательное решение? — спросил он.
— Да. Я его здесь не оставлю, — внутри загорелась искра надежды, — Отец не заслужил такой участи.
Родион устало выдохнул.
— Никто в мире не заслужил такой участи, — на секунду замолчал, — Хорошо, но тащить его будешь сам. Помоги с дверью.
Я облегченно кивнул и последовал за чертыхающимся стариком в тамбур, где тот расположился перед дверью и жестом головы указал мне встать рядом.
— На счет три бьешь ногой.
— Понял.
Родион довольно кивнул.
— Раз.
Я встал в стойку и приготовился бить. Уж это я умею, проходили.
— Два!
У меня даже не получилось сообразить, когда Родион одним быстрым ударом выбил дверь и, схватив меня за шею, вышвырнул с вагона.
Перед глазами на мгновение пронеслись деревья, а уже через секунду моё лицо с жгучей болью впечаталось в железнодорожную насыпь. Тело кубарем понеслось по груде камней.
Чудом не отключившись, я какое-то время пролежал на земле, постанывая от боли, а затем попытался встать, оперевшись на руку. И мне это почти удалось, но в решающий момент нога согнулась в обратную сторону и я сразу же упал на землю.
Это я хотя бы уже проходил. А потому попытался ползти. Куда? Я об этом не думал. Мне было больно, но в какой-то мере был даже рад. Физическая боль заглушила постоянно стучащие в голове воспоминания о предательстве и крики отца. Не знаю, сколько бы еще я мог двигаться в никуда, если бы не Родион. Он подошел ко минуты через две, в его руках была ветка, по размерам больше смахивающая на дубину.
Увидев его, я гневно нахмурил брови.
— Какого хера, старый ты мудак!? — я кричал со всей злобой, которую мог из себя выдавить.
Он приблизился и грустно осмотрел моё переломанное тело.
— Это для твоего же блага, Марк.
— Да что ты несешь?! Ты меня из поезда выбросил!
Старик размял плечи и покачал головой.
— Пора начинать тренировки, Марк. — он улыбнулся.
— Чт…
Огромная дубина приземлилась мне на голову, проломив череп.
— Так-с, дамы, мы уже почти на месте, — пьяным голосом торжественно объявил зеленоволосый парень.
— Ну и как ты, — Ларри икнул, — это понял… Д-демиан? — он выпил раза в два больше всех остальных.
— Потому что у меня есть часы, Ларри. Знаком с таким концептом? — Демиан закатил глаза.
— Д-да… ну тебя…
Несмотря на приличное количество употребленного алкоголя, чем ближе компания молодых людей подбиралась к месту назначения, тем сильнее каждый из них нервничал. Особенно справедливо это было сейчас, когда бесконечные поля и леса начали сменяться небольшими домиками, что означало въезд в пригород, а дождь наконец перестал лить, как из ведра, мешая обзору.
Как сильно они не старались, отвлечься от безжизненных домов с покосившимися крышами, заросших дорог и упавших заборов, с помощью пьяных историй и воспоминаний об учебе никак не удавалось. То и дело, каждый молодой пробужденный на несколько секунд выпадал из разговора, заглядевшись в пугающую мертвую серость, что сочилась из этого места даже под покровом ночи.
— Смотрите, мост! — выкрикнула полноватая девушка, словно увидев нечто удивительное.
— Вау, Даша. Мост. Невероятно. — Мэрри недовольно выдохнула. Она выпила меньше всех и к этому моменту уже успела практически протрезветь, потому, как любого трезвого человека, окружение пьяных друзей её скорее раздражало, чем веселило.
Даша поникла и замолчала.
— Да ладно тебе, — Демиан посмотрел на Мэрри, — это круто. Здесь какая-то особая атмосфера, знаешь. Как будто природа в кой-то веки победила человечество!
— С-согласен… природа супер, можно прямо на улице, — Ларри заиграл бровями, глядя на Алину, что забилась в угол и тихо смотрела в окно.
— Ты вообще как прошел медкомиссию при приеме в школу, а? Каким просто образом? — Мэрри смотрела на парня, как на идиота.
— Как все, ногами и с гордо поднятым…. хэ-хэ… — он расплылся в улыбке.
— Ребят, — Алина прервала перепалку между Мэрри и Ларри, что в нормальной ситуации могла длиться часами, и указала на окно, — гляньте.
К этому моменту они уже выехали на большой мост через реку, вдалеке начинали показываться очертания высоток, говорящих о том, что поезд почти на месте. Однако внимание Алины привлекло не это. Дело в том, что им никто не упоминал о реке, по кругу огибающей город, насколько было видно из окон поезда.
— А ведь красиво, — прошептала Алина, глядя в черную водную гладь, в которой отражалась едва видимая из-за туч луна.
Спустя секунд тридцать езды они преодолели мост и въехали в сам мертвый город, что встретил их заколоченными окнами, выцветшими вывесками и пустыми, до холодка в животе, улицами. Шум поезда в этом месте казался каким-то чужеродным и куда более громким, чем обычно, отчего у любого, кто бы на нем ехал, возникло иррациональное чувство вины за наглость тревожить это место.
— Прямо как на стриме у того пацана, — Демиен разглядывал темные окна пролетающих мимо зданий, в попытках заметить что-то странное, — может не такая это все была и постанова.
— Там вроде другой город был, — Мэрри вспомнила о том, что читала какую-то статью с теориями на этот счет, кто-то из умельцев даже смог установить примерные координаты некоторых мест из видео, — тот ближе к столице.